Прозаические произведения: Сфера безмятежности Напиток Семь легенд и сказаний башкирского народа Об одном незначительном споре

Иринка проводила своих гостей и, впервые, пожалела о потерянном аппарате. Вдруг захотелось позвонить маме! Стационарного телефона у них так и не поставили: когда решали что лучше иметь, перевесил их с мамой голос в пользу сотовика. Ведь так удобно - в любое время она на связи. В любое время, если не потеряет.
Иринка вспомнила, что сегодня уже должны начать выплачивать за работу в летнем трудовом лагере. Она даже не стала переодеваться, взяла свидетельство о рождении, сумочку и вышла в прихожую. На пороге лежал Гаврик, грызя какую-то косточку. Или орешек. Что-то заставило Иринку наклониться к нему. Но хитрый Гавря понял ее маневр и отбежал со своей добычей подальше. При включенном освещении девочка успела увидеть блеснувший кусочек стекла. Наверное, бутылка! - испугалась она.
- Гаврик! Фу! Брось сейчас же!
В голосе хозяйки было столько ужаса, что удивленный пес поднял морду. "Чего это ты?" - спросили черные глаза, построив бровки "домиком".
На собачьих лапах сверкал Лялькин перстень. Вылизанный, в электрическом свете он вспыхивал радужными искрами, рассыпая разноцветные пучки на напольную плитку и стены.
Лялька уронила. Странно. Что-что, а растеряшей подругу не назовешь.
Иринка села рядом с собакой и взяла мокрое кольцо в руки. Теплое. Колечко само собой оделось на средний пальчик. Как это делал Петька? Она отставила руку за спину, чтобы увидеть еще раз свою тень на стене. По полосатым обоям бежала маленькая девочка, раскинув руки. Иринка даже оглянулась: сзади никого не было. Заинтересованный необычными действиями хозяйки, Гавря не сводил с нее глаз, наклоняя голову то налево, то направо.
Иринка, не вставая, отползла назад и села, привалившись спиной к дверце шкафа. Надо бы поговорить с мамой. Каким-то образом, ребенок из сна, со стены и из маминого вчерашнего рассказа, слились в один настойчивый фантом. Девочка закрыла глаза и отключила все мысли. Фиолетовые пятна расплылись и перемешались с желтым фоном. Вспыхивая и угасая они чередуясь, уносились в бездну. К маме, появилась четкая идея. Надо прямо сейчас идти в институт.
- Пока, Гаврюш, я скоро.
И, спрятав горячий камень в кармашек, девочка побежала на остановку. На ходу соображая, как бы рассказать все, не касаясь полетов. Почему-то она была уверена, что мама придет в ужас от ее парения голышом над ночным городом.
Пустой троллейбус за двадцать минут, раскачиваясь и громыхая усами, довез ее до нужного места. Сонная от жары кондукторша никак не могла ровно оторвать билет. Колеблясь вместе с троллейбусом, она никак не попадала с ним в такт. В результате, у Иринки в руке оказалась целая куча мелких обрывков. Она поглядела на чудом сохранившийся номер и улыбнулась. Все правильно, билет был счастливым.

- Может, стоило объявить о находке? - сначала мать выдала ожидаемую реакцию.
- Оно много лет пролежало в гнезде! Посмотри, мам, на нем даже нет клейма. Лялька его случайно подобрала из птичьего дерьма!

Татьяна заглянула внутрь платиновой ленточки. Ни номера пробы, ни других отличительных знаков там не было.
- Почему ты решила, что оно лечебное?
- У тебя сегодня не болит голова?
- У Глафиры Сергеевны болела с утра. А что?
- Веди меня к своей Глафире Сергеевне!
- И что мы ей скажем?
- Ты же мне веришь, правда?
- Конечно, верю.
Она осторожно покосилась на дочь.
Комаровы старались не расстраивать своего впечатлительного старшего ребенка. Однажды, когда они были у бабушки, на ее глазах поймали ничейную собаку, ласкающуюся ко всем местным ребятишкам. Ирочке было всего года три.
- Теперь убьют, - сказал, не подумав, отец, когда громыхающий фургон скрылся в конце пыльной улицы.
- Совсем? - подняла на него янтарные глаза дочка.
- Пойдем-ка лучше домой, бабушка нас ждет обедать! - он попытался отвлечь ее смешными рассказами о летящих в рот пирожках, но она не реагировала.
Только глаза стали темнее, и маленькая не детская складочка улеглась меж бровей.
- Как ты мог! - возмущалась вечером Татьяна, - стоял и смотрел на это безобразие!
- Я даже не успел сообразить, - слабо оправдывался Константин.
А ночью девочке стало плохо. Она слезла с кровати и, пошатываясь, пошла открывать дверь.
- Ты куда? - испугалась проснувшаяся мать.
Иринка смотрела мимо нее не видящими глазами и кого-то звала, цокая язычком и хлопая по коленке. Она приманивала увезенную живодерами собаку.
- Не бойся, не бойся, я тебя сплячу, - разобрала жалобное бормотание Татьяна.
Девочка неожиданно легко придвинула стул, влезла на него и начала поворачивать ключ в замке, не обращая внимания на прислонившуюся к стене мать.
- Я сейчас, Найда! Я сейчас....
Маленькие пальчики никак не могли справиться с тугим замком. Закрыв себе рукой рот, чтобы не разреветься и не испугать ребенка, женщина молча прижала всем корпусом дверь. Обессилевшая дочка потихоньку опустила ручки и уселась на стул.
Она проболела неделю. И каждую ночь родители ходили как тени за ней по пятам, боясь, что однажды дверь поддастся, и маленькие ножки унесут свою хозяйку в темноту: спасать гибнущую каждую ночь собаку.
Все прошло так же внезапно, как и началось. Только с тех пор сильный стресс всегда сопровождался ночными хождениями, действиями и разговорами. Беда была в том, что отец с матерью зачастую не могли предугадать, что именно вызовет такую реакцию девочки.
Удивительно, как они пропустили момент, когда их дочка начала летать?

Иринка так же осторожно взглянула на мать: не проболталась ли она случайно? Нет. Кажется, Татьяну взволновали только фантазии насчет кольца.
- Не волнуйся, она ничего не заметит, - успокаивала Иринка, идя вслед за матерью по длинному голубому коридору мимо многочисленных дверей и белых халатов, - Я просто постою за ее спиной, а ты разговаривай.
- Надеюсь, нам потом не вызовут скорую, - пыталась обратить все в шутку Татьяна. - Ты только недолго.
- Две-три минутки, не больше.
- Глафира Сергеевна! - окликнула она проходившую мимо сестру-хозяйку, - зайдите ко мне на секунду!
И свернула в свой кабинет. Полная крупная женщина лет шестидесяти в белоснежном крахмальном халате и крутой завивке остановила свое торжественное шествие по палатам и как корабль зарулила в небольшое пространство, заставленное столом и парой полуразвалившихся стульев. Один из них истерически взвизгнул под мощным торсом.
- Иришенька! - расплылась она, увидев худенькую фигурку девочки, выскользнувшую из-за двери, - у мамы в гостях? Как выросла!
- Здравствуйте, Глафира Сергеевна! - Иринка обходя колоннообразные колени, сделала матери "страшные" глаза.
- Я с Вами хотела посоветоваться насчет новенькой санитарки...
Иринка вытянула руку с перстнем на уровне кудрявого затылка плавно переходящего в плечи. "Наверное, это мозг, - подумала она глядя на грязно-белую массу, причудливо изрытую разветвляющимися микрооврагами. С левого бока, ближе к уху, вспухал как гриб после дождя, безобразный нарост. Зрелище и вправду было не для слабонервных. Но Иринке так было важно доказать свою правоту, что она и не думала падать в обморок.
- У Вас голова так и болит? - неожиданно сменила разговор Татьяна Ивановна.
- Болит и болит! - с удовольствием подхватила любимую тему медсестра, - И как ей не болеть, когда каждый день одно и то же....
Она принялась перечислять длинный ряд факторов, влияющих на развитие ее головной боли.
По изменившемуся выражению материнского лица, Иринка поняла, что та тоже видит. Она мельком глянула на дочь, как бы приказывая опустить руку, и взяв сотрудницу под локоть, медленно повела ее к медицинскому посту.
- Валечка! - на зов прибежала молоденькая дежурная, - поставьте Глафире Сергеевне... - и она перечислила дозировку необходимых уколов.
- Я же говорила! - возбужденная произведенным эффектом, чуть не прыгала в кабинете Иринка, - Я же рассказывала!
- Сядь, пожалуйста, - попросила ее вдруг уставшая мать.
- Что теперь будем делать? - девочка уложила голову на ладони между расставленных локтей.
Может быть, напрасно она все рассказала матери? Все так не просто в мире взрослых! Вон как опечалилась мама. А как же маленькая девочка из сна?
- Что делать....
В раскрытое окно комнаты было слышно, как во дворе соседнего дома мальчишки играют в футбол.