Прозаические произведения: Сфера безмятежности Напиток Семь легенд и сказаний башкирского народа Об одном незначительном споре

- Ничего, не волнуйся, - она ловит мою руку и тянет к себе так, что я плюхаюсь рядом, - просто затекли.
Она улыбается, и глаза кажутся еще зеленей в свете ее зелено-желтой ауры, переливающейся как тысячи ночных светлячков в темном лесу.
Спасибо, Ольга, ты как всегда принесла радость в мою душу!
Мы барахтаемся на скользкой траве, пытаясь подняться. Это нам, наконец, удается и мы какое-то время стоим обнявшись, благоухая мятой зеленью, и глядим на луну. Как прекрасна Вселенная!
- Идем в кабинет?
- Нет, лучше домой.
- Ты уверена?
- Да. Я устала, и у меня хорошие новости.
Я оттаскиваю лётик под навес и забрасываю прошлогодним сеном. Дальше мы поедем на Ганнибале. Подруга забирается сзади меня под длинный мховый шарф, свисающий с крупа шлейфом, и крепко ухватившись за мою талию, утыкается носом в спину. Конь, осторожно перебирая ногами, двигается в путь. Где-то в чаще тихонько ухает филин. Ночной лес с удивлением смотрит на странных гостей: я ни разу не была здесь так поздно.
В саду уже вовсю поют птицы, когда, уложив Ольгу спать, выхожу на веранду. Новости подождут до утра.

Негромкий металлический голос в наушнике приказывает мне остановиться для проверки антропометрических данных. Я съезжаю в "карман". Виктор готовится к встрече незваных гостей внутри. Светло-серый корпус автожира сливается с серым небом. Мелкий колючий дождик сеется сквозь небесное сито на заброшенное поле и исчезает в пожухлой траве. Местность казалась бы вымершей, если бы не эти две накаченные фигуры в ярких оранжевых костюмах. Как гусеницы колорадского жука.
- Вас приветствует экипаж патрульной машины В-254! В целях прохождения контроля приложите ладонь к панели датчика.
- Приве-е-ет! Что случилось, ребята? Я нарушила скоростной режим?
Я с чистым сердцем прикладываю руку к протянутой мне блестящей черной поверхности, демонстрируя свежий средиземноморский загар во все вырезы заранее продуманного костюма.
- Все в порядке, - "жуки" радостно ухмыляются, - откуда едем?
- Из Неаполя. Хотела показать другу места обитания моих генетических предков. Вообще-то я живу и работаю в Западной Конфедерации - в Америке. Но сейчас в отпуске, - я сияла легкими ответными улыбками, никому конкретно не предназначенными. Пусть не думают, что я хочу им понравиться.
- Что в трайлере? - все-таки спросил тот, что пониже.
- В трайлере все необходимое на время дороги, знаете, у нас до сих пор предпочитают путешествовать как улитка: со своим домом.
- Покажи, - не унимался низкорослый.
- Сейчас все покажет мой друг. Он, наверное, спит. Всю ночь за рулем.
- Разбуди его, - этот второй, по-видимому, был первым.
- Конечно. Грегори!
- Крепко спит твой приятель, - извиняющимся тоном, говорит высокий.
- Сейчас я его подниму, секундочку! - я быстренько, пока они не полезли туда сами, шмыгаю внутрь.
В полумраке задраенных окон не сразу различаю Виктора, напряженно смотрящего в щелочку на оранжевые фигуры.
- Грегори! - громко зову его еще раз, оглядывая трайлер. Он пуст.
Голова настырного появляется почти вслед за мной. Мой друг уже поднялся ему навстречу.
- Я здесь, дорогая.
- Антропометрический контроль.
- Да, конечно, я сейчас.
Но проверяющий не собирается выходить обратно. Он включает освещение на щитке, расположенном на груди, и лезет дальше. Только бы не включил пси-луч! На всякий случай, я встаю так, чтобы мне было видно высокого, который продолжает топтаться снаружи. Виктор ходит следом за первым. Если что, я успею...
Автожир с хлопаньем снимается с места и набирает высоту. Я сижу на парапете и смотрю ему вслед, пока он не исчезает на горизонте. Не могу подняться и заглянуть в трайлер. Как только низкий вынул пси-излучатель и начал обрабатывать им стены трайлера, все мои силы были направлены на их нейтрализацию. И хотя по лицу Виктора было видно, что он не беспокоится, я не смогла понять: помогает он мне или нет.
Сейчас досчитаю до пятидесяти и пойду. Я понимаю, что устранять летающие посты нельзя: это глупо и ни к чему не приведет. Но я была близка к этому. Сейчас, встану и подойду. Еще двадцать секунд. Маленький красный шарик в солнечном сплетении возвращает мне силы.
Виктор спрыгивает на дорогу и бежит ко мне. Я даже не слышу, что он мне говорит.
- Что с тобой? Я зову, зову тебя. Помоги мне.
- Да, иду, - кажется он ничего не заметил.
- Нужно помочь дамам прийти в себя.
- Конечно, с ними все в порядке?
Видимо голос мой как-то не так прозвучал, потому что он внимательно посмотрел на меня, потом обнял за плечи и почти по слогам произнес:
- Ничего не случилось, все хорошо. Пойдем.
Так в обнимку мы и влезли внутрь. На откинутых в прежнее положение многоярусных кроватях сидели и лежали двадцать наших подопечных. Двадцать первый - Моцарт - сидел на столе в позе лотоса и медитировал. Я еще не готова была увидеть его седую голову. Чтобы не мешать, повернулась к остальным. Вместо юных девушек и парней перед нами опять были старики и старухи.
Мадина, которую я едва узнала по черной с густой проседью голове, сидела на полу перед лежащей на кровати Алисой. Я все-таки редко вижу старых людей: бледное морщинистое лицо в редких бесцветных кудряшках и расплывшаяся фигура в бесформенном платье - это не могло быть юной хохотушкой, день назад бегавшей по палубе!

- Что с ней? - Виктор присел рядом.
- По-моему, сердце, - древние очки на длинном носу ученого ботаника съехали к самому кончику.
- Лекарства давали?
- Да. И Моцарт что-то делал руками.
- Ей стало легче?
- Она уснула.
- Пусть поспит, потом разберемся.
- Я за руль? - смотрю на своего друга, и, кажется, что он тоже постарел за эти сутки, - с остальными все о*кей?
- Более или менее. Пойдем. Пора ехать. Я посижу с тобой.
Он вынул из рефрижератора контейнер с номером 1, подошел к сошедшему со стола Джиму и вручил ему провизию. Как-то само собой получилось, что за главного у стариков стал он. Моцарт поймал мой взгляд и подмигнул в ответ моим мыслям.