Прозаические произведения: Сфера безмятежности Напиток Семь легенд и сказаний башкирского народа Об одном незначительном споре

Действительно, мне кажется, что после этих слов точка начала ползти бойчее.
В следующий раз непременно возьму с собой побольше всякого оборудования. Уж точно не буду полагаться только на свои физиосистемы. Человек существо довольно хрупкое. Сейчас у меня даже на мыслеконтакт с Моцартом нет сил. И только успев подумать об этом, чувствую теплую вибрацию знакомой музыки: есть контакт. "Моцарт, это ты? Я так рада..."

Река делает поворот, размывая крутизну в широкую отмель. С берега на берег перед нами стройные луки моста. Прибыли. Мы прячем лодку, заваливая ее галькой, песком и тиной. Мягкие амазоничьи сапоги на удивление водостойки. И то радость - сухие ноги. Хотя чего тут удивляться, ведь у воды живут. Зато концы широких штанин намокли. И рукава. Отжимаю ставший тяжелым шелк и догоняю Виктора. Ура! Прямо над нами, возле опоры уже дожидается трайлер. Мы ползем по сыпучему откосу, цепляясь за висячие корни и путь наверх кажется мне бесконечным. Как быстро я устала. Грязь, налипшая на одежду и обувь, тянет вниз. Давай, голубушка, давай! Зато окончательно согрелась! Пот
собирается над бровями и верхней губой. Слизываю соленые комочки насыпавшегося сверху песка. Еще немного. Виктор, наверное, уже наверху, потому что я больше его не слышу. Вот за этим косогорчиком должен быть конец. Только бы не сорваться. Руки от напряжения начинают дрожать. Так то вот с нарушенным энергообменом: полагаться только на мускулы. Удивленное лицо друга неожиданно возникает сверху:
- Что с тобой? Помочь?
- Помочь, - у меня нет сил даже протянуть ему руку. И он втаскивает меня наверх как котенка - за шиворот.
От машины навстречу нам бежит Моцарт в бандане. Я пытаюсь встать на дрожащие ноги и сажусь прямо на землю. Друзья тащат меня в салон к ожидающим нас старикам. Мадина и еще какая-то дама помогают устроиться на лежаке.
Что-то часто меня стали транспортировать как поклажу: боюсь, как бы это не вошло в привычку.
Трайлер выезжает на пустую дорогу, разворачивается по направлению к мосту и начинает набирать скорость.

Заботливые мягкие руки помогают снять сырую одежду, выкладывают вокруг подушки и поят теплым энергетиком. Спать больше не хочется. Вижу, что Алисе не терпится со мной поболтать, но строгая подруга взглядом затыкает ей рот. Наболтаемся еще после. Тонкая предохранительная струнка продолжает во мне звенеть. Что еще может произойти?
- Ситуация номер три, - тихий голос Моцарта по внутренней связи срывает нас с мест. Старики спешат в капсулы, а мне надо к пульту.
Напяливаю приготовленный костюм и перебираюсь к мужчинам в кабину.
Там меня встречает напряженная тишина: четыре глаза не отрываясь смотрят на дорогу.
Только сейчас я замечаю, что Моцарт опять молод. Но времени на сетования нет: прямо поперек полотна на мосту стоят неровной шеренгой амазонки на квадриках. Расстояние неумолимо сокращается и можно уже разглядеть, что в центре "стенки" стоят мальчики и мужчины, а у левого парапета Буддика на своем "вороном". Виктор невольно снижает скорость, но движение все равно продолжает съедать количество метров между нами. Я вижу побелевшие лица моих друзей и на всякий случай держу палец на пуске воздухомета, хотя высота моста исключает безжертвенный исход в любом случае. Они хотят, чтобы мы остановились. Рука сама тянется к панической сирене. Но еще не дотрагиваясь, вижу, как стоящая перед нами кавалькада резко берет с места в карьер и уносится с моста, рассыпаясь в разные стороны от дороги. Кто же это их так испугал?
Мне наконец-то приходит в голову здравая мысль - взглянуть на экран кругового обзора, с которого Виктор уже не сводит глаз. Прямо над нашей машиной зависли три аэроджипа, сверкая отражающими корпусами в лучах восходящего солнца. Они напоминают своей кольчатой обшивкой гигантских светлячков. Нас сопровождают до первого же "кармана" и приказывают остановиться.

Весенняя ночь пахнет, почему-то, ночными фиалками. Каждый год я забываю время их цветения и каждый год удивляюсь вдруг появившемуся в воздухе их удивительному аромату. Когда цветет ночная фиалка, в жизни начинают случаться чудеса. Много-много лет назад в такую же ночь я увидела впервые светлячков.
За моей спиной навалены аккуратные поленницы дров, передо мной лежат "апартаменты" моей любимой куклы, заботливо устроенные из полешек, щепочек и камней. Кукла спит, прикрытая тряпочкой, и мне не хочется ее будить. Мама про меня забыла. Всех подружек уже давно позвали домой, а меня никто не зовет. Я смотрю на звездное летнее небо и, впервые в своей маленькой жизни, ощущаю свое вечное сиротство. Уже начинает щипать в носу и набухать губы, как вдруг ко мне от подъездных клумб доносится волшебный запах. Он заставляет меня встать и подойти к его источнику поближе. Я не знаю, что за цветы издают этот аромат, и перенюхала почти всех многочисленных обитателей приподъездного сообщества, пока не натыкаюсь на низенькие светло-фиолетовые звездочки, скромно прячущиеся в зарослях георгинов.
"Ах вы, мои маленькие!" - я тянусь, чтобы сорвать несколько штучек для украшения кукольного домика, как вижу среди травы крохотные огонечки: прямо под моими пальцами. "Светлячки!"
Когда слышала это имя от взрослых или встречала в книжках - всегда представляла толстых жуков с сияющими фонариками в лапках. Но ползающие сейчас передо мной хрупкие неземные созданья исторгают сияние из своей собственной сущности! Я не решаюсь даже взять их в руки, хотя никогда не боялась насекомых. Они ничего особенного не делают, просто лазают между травинками по своим жучачьим делам. А между тем в сердце втекает их призрачный огонь, наполняя теплом мое озябшее тело. "Спасибо!" - шепчу я новым знакомцам. Мне хочется есть и спать.
Я бегу домой, зная что всегда есть радость и свет в этом мире.

Мы несем в дом уснувших Алсу и Джокера №2. Луна почти в полный круг ярко освещает холл. Укладываю девочку в ее комнате и возвращаюсь к Ольге. Строгое лицо подруги кажется постаревшим, а серебристые волосы - совсем седыми. Как давно мы не сидели вдвоем ночью. У наших ног спит в корзине маленький пес. На столике - маленький японец.
- Ты помнишь, я говорила о двух подарках?
- Помню. Они оба у меня здесь.
- Я серьезно. И какой же второй?
- Твой приезд. Он самый большой. Я очень ждала и старалась не волноваться.
- Мы стареем, Тэси, и это уже не остановить никаким ластингом.
- Да, пора уходить. Но об этом после. Так какой же второй подарок?
- Вот, - она кладет мне в ладонь согретую своим теплом флэшку, - тебе письмо.
- От кого, - почему-то спрашиваю я, уже зная ответ.
- Хочешь почитать сейчас?
- Нет, потом. Завтра.
- Точно?
- Точно... - мне не хочется прерывать магию этой ночи, - ты, к тому же не дорассказала мне о результатах последнего мониторинга планеты.
- Нас осталось менее двух миллиардов.
- Мы так быстро вымираем?
- Не совсем. Помнишь свое последнее путешествие в Гималаи?
- Когда в последний раз... Это было почти сто лет назад.
- И ты не была там с тех пор?
- Как-то особой надобности не было. Связь у меня хорошая, да и путешествовать физически, телом, я в последнее время не люблю. Столько хлопот. Я предпочитаю космос.
- Значит, ты почти ничего не знаешь. Ну слушай.
Она берет меня за руку, и мы погружаемся во впечатления ее последней поездки.
Я гляжу глазами Ольги на выгоревшую траву предгорья, по которой упругими ногами ходят коричневые низкорослые лошадки. Вдыхаю горячий, пахнущий увядающим разнотравьем воздух. Летик легко скользит над горной речушкой, перекатывающей промытые камешки в холодных, прозрачных струях. Облетает невысокую скалу и входит в тоннель.
- Не страшно было лететь в тоннеле? По-моему, это очень опасно.
- Я не летела, там система висячей транспортировки. Просто ее не видно.
Неожиданно обрушившееся солнце слепит глаза. Летик медленно планирует на краешек огромного пространства чашеобразного аэродрома, по внутреннему периметру которого стоят странные летательные аппараты.
Ничего похожего я не видела: сверкающие яйцеобразные корпуса их оперены пестрыми короткими крылышками. Ольга идет по зеленому шероховатому покрытию к аркам внизу скал, обступающих стеной долину.
- Все так и было, кроме яиц. Раньше чаша была пуста. Не от кого стало прятаться?
- И это. Смотри дальше.
Все чаще попадаются люди. Больше юноши и девушки от 12-ти до 16-ти.
Вид у большинства оживленный и довольный собой.
- Вот они где. Давно не видела.