Прозаические произведения: Сфера безмятежности Напиток Семь легенд и сказаний башкирского народа Об одном незначительном споре

- Раньше здесь, чуть выше по течению, стоял город Волгоград, - неожиданно вмешался Спенсер, - после развала последней Российской Империи вплоть до образования Конфедерации он был местом дислокации героиновых баронов. Войска конфедерации безуспешно пытались очистить его несколько лет, пока измученные жители сами потихоньку не покинули разоренный город. Позднее сюда стеклись приволжские народы: татары, башкиры, калмыки, чуваши, мордва, русские. За 150 лет они перемешались в единое свободолюбивое население, называющее себя русташами.
- Они не подчиняются законам Конфедерации?
- Формально они входят в ее состав, но фактически...
- Чего нам следует ждать от них? И как себя вести? - этот вопрос волновал меня больше остальных: неожиданности хуже всего.
- По нашим сведениям, здесь можно ожидать сюрпризов разного рода.
Я ничего не уяснила, но пора было занимать свои места, и разговор на этом закончился. Моя неосведомленность могла сыграть злую шутку. Пойду-ка я обратно: у меня еще есть минут пятнадцать для того, чтобы прочистить восприятие. Пожалуй, это лучшее, что я могу предпринять на случай внезапных событий.
- Сядешь за руль? - Виктор выглядел слегка встревоженным.
- Конечно. Остановишься или на ходу?
- Остановлюсь на пару минут, но ты не выходи. Я обойду трайлер, что-то его начало слегка вести влево. Похоже задняя левая колесная пара что-то зацепила. Здесь плохая дорога.

Дорога и в самом деле испортилась. Исчезли огоньки на обочине, гладкое покрытие сменил старинный бетон. Довольно странно, если учесть, что мы приближаемся к городу, а не удаляемся от него.
Я пересела на место водителя и взглянула на экран кругового обзора.
Все-таки я предпочитаю вести, чем быть пассажиром: имеешь возможность управлять ситуацией - это намного приятней. Виктор осматривает задние колеса. Внутри все улеглись. На редкие дома пригорода, в кривоватой жидкой растительности, опускается вязкая прохладная ночь. Она - сонное дыхание большой реки.
Я гляжу как холодными длинными языками выползающий из поймы туман облизывает обочину дороги, как растворяются в его белесой слюне заросли кустарника и стволы деревьев; и мне чудится вдруг, что он с причмокиванием тянется к колесам нашей машины, норовя заглотить нас по одиночке или всех вместе.
- Виктор!
Тишина. На мониторе тоже пусто. Неприятный холодок заполз в сердце и поднялся ледяным комком к горлу.
- Виктор, ты где?! - вместо моего обычного голоса у меня вырвался детский всхлип. Нужно взять себя в руки: с ним ничего не может случиться. По крайней мере, я этого постараюсь не допустить, - Ответь мне. Ты меня слышишь?
В микрофоне послышался какой-то странный звук, похожий на шум прибоя.
Экран по-прежнему пуст. Молочный студень скрыл придорожную траву и потихоньку подбирается к трайлеру. Ничего не понимаю: на ручном датчике светящаяся точка расположилась где-то сзади и никуда не двигается.
Неужели Виктор упал и потерял сознание?
- Моцарт, - я постаралась, чтобы голос звучал как можно естественней, - спустись, пожалуйста, к нам. Прямо сейчас.
- Так быстро, как только смогу, - в наушнике послышалось легкое кряхтенье и шорох открывающейся капсулы, потом шаги. - Я здесь.
- Виктор не отвечает. Я выйду наружу, а ты будь наготове: возможно придется уезжать без нас. Если что - действуй по плану В.
- Не волнуйся, я все помню.
- И надень что-нибудь на голову: твоя седина сияет в темноте как начищенное серебро.
- А твоя - как сусальное золото.
Почему-то вот он воспринял мою новую внешность, как новое платье... Мы улыбнулись друг другу. И я выпала в холод сентябрьской ночи.
Почти мгновенно включившийся обогрев костюма, придал мне уверенности. Все в порядке, скорей всего какая-нибудь непредвиденная ерунда. Трайлер стоит в тумане как огромный скарабей, увязший в йогурте. С левой стороны его нет. Колеса в порядке. Вязкая капельная консистенция усиливает отраженные звуки, так что мои шаги слышатся мне эхом шагов Командора.
- Слева пусто.
- Вижу, - тихо откликается Моцарт.
Задняя часть кругло нависает над дорогой и не дает возможности увидеть все сразу.
- Виктор! - только шелест звучит мне в ответ.
- Тэсс, - еле слышно зовет Моцарт, - какая-то тень сзади.
Быстро поворачиваюсь назад и все-таки не успеваю увернуться: мягкая белая паутина накрывает меня с головой, и последнее, что я понимаю, теряя сознание, - меня куда-то уносит вверх. Становится хорошо и спокойно.
Кажется, я даже улыбаюсь.

На этот раз точно был наркотик! Голова раскалывается на тысячу кусков, и во рту вкус прелой веревки. Хотя почему веревки? Ни разу не пробовала прелую веревку. Сейчас открою глаза и все пойму. Глаза склеились намертво. Придется помочь руками. Руки потерялись по сторонам моего необъятного тела: неужели я увеличилась до размеров слона? А ноги? Пробую шевелить пальцами и не чувствую никакого движения. По-видимому, у меня их попросту нет. Наверное, я морской слон. Можно будет зарабатывать в цирке с аттракционом "Первая в мире женщина - морской слон". Ладно, я жива, а это уже кое-что.
Никакой ластинг не может обеспечить мне бессмертие. И это прекрасно. Бессмертным надо родиться. Как богом. У них, наверное, совсем другая психология. Им нечего бояться. А мне бывает очень страшно. Как сейчас. Мне страшно!!! Терпеть не могу чувствовать себя беспомощной! Будем действовать энергичней. Надо сосредоточиться на третьем глазе, но мозг почти деморализован: чем-то они меня траванули конкретным. Пытаюсь просто раскачаться и это у меня, кажется, получается. Тело начинает двигаться в пространстве как маятник. Ага, справа стена. Ритмично бьюсь об ее холодную гладкую поверхность.
Надо оттолкнуться посильнее. Ударяюсь предплечьем и головой. Больно, черт возьми! Зато руки начинают ощущаться, начиная с плеч.
Замечательно, дамочка, вы это сможете. Давайте ручки, шевелитесь! Где вы мои пальчики? Просто они затекли. Сколько же я тут вишу? Виктор!!!
Обзор предшествующих событий проносится перед глазами как программа новостей. Нет, нет! Если я жива, то и он тоже. "Что тут думать, трясти надо!" Это сейчас обо мне. Я продолжаю стукаться о ледяной металл, и постепенно организм разогревается. Вот они - конечности.
Любимые мои! Ни на какие самые прекрасные ласты я вас не променяю.
Я сгибаю ноги и подтягиваю их к животу. Ура! "Умница - красавица!" - хвалю я себя вслух и слышу собственный голос. Рот то мой свободен!
- Это ты? - откуда-то снизу сдавленный шепот.
- Виктор! - неожиданно ору я и мгновенно сбавляю громкость - ты меня слышишь?
- Тэсс, тише, я связан. И ничего не вижу.
Но поздно, слышит меня не только Виктор, потому что невидимая дверь со скрежетом открывается, и мягкие шаги упруго несут ко мне нашего невидимого пленителя. Хоть бы одним глазком взглянуть. Ясно только, что это не системщики. Убивать нас, по-видимому, не собираются, иначе я бы тут не висела, как муха.
Как муха! Мне опять становится страшно. Спокойно. Людей-пауков в природе не существует, а вампиры встречаются в основном в старинных романах. С человеком можно договориться. Или...
- Кто здесь? Развяжите нас, мы все объясним, - как можно членораздельнее произнесла я на русском.
Он что-то проворчал на незнакомом наречии. Я повторила свою речь на английском, потом на французском и, впервые, пожалела, что не знаю ни одного из местных тюркских языков, потому что наш сторож, рассмеявшись в ответ на мои сентенции, больно ткнул меня какой-то палкой в бок. И опять что-то коротко произнес. Ах ты, зараза! Ну не понимаешь, так зачем ковырять в ребрах! Я постаралась резко увернуться и вдруг рухнула с подрубленных пут на пол: прямо в ноги своему мучителю-освободителю. Отклеенная сильной рукой повязка ободрала мои бедные брови и ресницы, но зато я успела увидеть, как стоящий передо мной мужчина вкладывает короткую саблю в ножны. Бр-р-р-р!!! Совсем как в фильмах моего детства. Ноги и руки он не развязал, поэтому я продолжала лежать на земле. Мягкие, расшитые восточным узором сапоги обошли меня и направились к следующему тюку, обмотанному такой же сетью, как и я. Правда, тот не висел, а стоял, привязанный к крюкам, торчащим прямо из стены. Сорванная резко с лица Виктора липкая повязка заставила его поморщиться. Ореховые глаза тут же стали обшаривать полутемный ангар, пока не наткнулись на меня.
- Со мной все в порядке, - улыбнулась я.
- Бас. Тиз гене, - раскосые глаза приблизились ко мне и крепкие короткие руки дернули меня вверх, так что я чуть не разломилась пополам. Пока он привязывал меня рядом с Виктором, я успела его как следует рассмотреть и почувствовать плотную, как у дикого животного, светло-коричневую первобытную ауру,.
Невысокий, в коротком черном кожаном халате или скорее сюртуке, перевязанном ярким зеленым шелковым поясом с ножнами, в облегающей шапочке из короткого блестящего меха, он показался мне картинкой из детской книжки про Соловья-разбойника. Точно. Лицо очень загорелое или смуглое слегка сплюснуто к высоким скулам: как будто оно все время улыбается. Темные узкие глаза смотрят мимо меня.
- Кажется, это и есть русташ, - повернулась я к другу.
- Тик тур, моржя, - мне опять досталось под ребра кнутовищем.